Worldlog Неделя 13 — 2009

Как начинающий политик от партии для животных, вы обязательно встретите на своем пути людей, упрекающих вас в том, что дистанция, отделяющая вас от агрессивных защитников прав животных недостаточно велика. Не потому что так оно и есть на самом деле, нет, от вас ожидают этого по совершенно другой причине. В настоящей момент защитники прав животных образуют новую группу подозревыемых. Считается, что они нарушают закон и подрывают моральные устои общества. На прошлой неделе наш депутат Нико Коффеман опубликовал статью на эту тему в голландской газете ТРАУ. Спешу поделиться ею с вами:

Человечество крайне жестоко обращается с животными. Животных, находящихся в полном сознании, поставляют для проведения научных опытов, используют в качестве живых мишеней, убивают миллионы однодневных птенцов только потому, что они мужского пола, насильно кормят гусей до тех пор, пока их печень не увеличится в десятикратном размере, издеваются над быками в угоду толпе. Нидерланды как страна, в которой практикуется интенсивное животноводство, не является исключением. Окинув взглядом наши поля, сразу и не скажешь, что каждый год страдают и умирают 500 миллионов животных.

Все больше и больше людей не желают с этим мириться. Они начинают понимать, что с животными тоже надо считаться, и что жизнь животного имеет такую же ценность как и жизнь человека. В Нидерландах насчитывается 4 миллиона организаций, связанных с защитой животных, природы и экологии, Голландия также является первой в мире страной, где партия для животных представлена в парламенте в настоящий момент уже 20ю народными представителями.

Но в то же время пармалент Нидерландов бездействует и спокойно смотрит на то, как вымирает популяция угрей. Это делается из-за желания удовлетворить сиюминутную потребность рыболовов и угодить любителям бутербродов с угрем. В связи с этим обстановка накаляется. Появляются упреки в экстремизме. Что тоже понятие довольно неоднозначное, оно неотделимо от мировоззрения того, кто его употребляет. Некоторые считают крайностью создание партии, центральной темой которой являются животные, природа и экология, а не человек.

Для других крайность – разрешать фермерам использовать в неограниченном количестве антибиотики, и ставить тем самым под угрозу здоровье населения из-за массового заражения людей и животных бактерией стафилакокка. Или разрешать мясной промышленность продавать продукцию, зараженную сальмонеллой и возбудителями зоозонных инфекций, каждый год от этих заболеваний умирают сотни людей и сотни тысяч становятся носителями инфекции. Или когда Всемирная Организация Здравоохранения заранее предупреждает о возможной эпидемии птичьего гриппа(H5N1) с миллионными жертвами, а правительство оказывается совершенно не подготовлено. Из отчетов Агенства по охране окружающей среды мы знаем, что затраты на улучшение климатических условий можно снизить на 50-70 процентов, если серьезно подойти к решению вопроса по уменьшению потребления мясной продукции, однако, правительство следует курсом — «после нас хоть потоп».

Все это и толкает защитников животных, природы и экологии на нарушение закона. Однако, их доля невелика и составляет небольшой процент от 4 миллионов активистов. Те, кто знаком с отчетами Службы Безопасности и Разведки, легко может сделать вывод, что речь идет приблизительно о 0,025 % от общего количества тех, кто встает на защиту прав животных, природы и экологии. Нарушения, совершаемые ими, не следует строго преследовать, но существующая законодательная система предоставляет в распоряжение государства все возможные средства для наказания . Тут нет ничего общего с терроризмом и не следует необоснованно преувеличивать и заранее присоединять к ним тех, кто неприемлет насилие в любой его форме, как , например, Партия для Животных.

К этому можно добавить, что в основе движения активистов лежит кровь невинных животных, которых используют в животноводстве, отстреливают и на которых ставят эксперименты.
Люди, выступающие в защиту прав животных, не являются преступниками. И их не должны заставять подписывать контракты, в которых они обязуются сделовать букве закона. И им не должны постоянно надоедать вопросом «а что вы думаете про этих радикальных защитников животных».

Никто не ожидает от представителей Либеральной партии, что они перестанут вести политику вымогания по отношению к банкам и страховым фирмам, точно также никто не должен подозревать защитников прав животных в совершении преступлений только из-за того, что они сострадают животным.

Задача государства – обнаружить подозреваемых в совершении преступлений и привлечь их к судебной ответственности, а не высказывать необоснованные подозрения, к кому бы они не относились.

Нико Коффеман, член Верхней Палаты Парламента от Партии для Животных.

Еще одна интересное событие, на прошлой неделе испанский журнал 20 минутос провел конкурс красоты среди политиков мира. Кто бы мог подумать, я занимаю 15ое место! Вы еще успеете проголосовать:

Примечательно, что на таких вот конкурсах красивые политики – это непременно женщины. В любом случае, я препочитаю, чтобы испанцы смотрели на красивых женщин, а не ходили на бои быков.

До следующей недели!

One of the accusations you will continually face as a new party for the animals is that you don’t distance yourself from violent animal activism. Not because this is the case, but because people expect you to distance yourself from them on all levels. Because animal activists are the new usual suspects, considered subversive, undermining of authority or socially disruptive. Our senator, Niko Koffeman, wrote an op-ed for the Dutch daily newspaper TROUW that I would like to share with you:

People’s behaviour towards animals is extreme. They fully knowingly surrender the bodies of animals to science, they use animals as living, moving targets, they murder millions of day-old chicks just because they are male, they force-feed geese until their livers swell up to ten times their normal size, they torture bulls as a form of public entertainment. As the world’s most cattle-dense country, the Netherlands hardly has clean hands either. Although you could not tell by looking at our pastures, our cattle-rearing industry is responsible for the deaths of 500 million animals each year.

More and more people are no longer willing to accept this situation. They realize that, for an animal, its life has just as much value as the life of a person has for the individual concerned. The Netherlands has more than 4 members of animal, nature and environmental organisations, and is the first country in the world to launch a party for the animals which now has 20 elected representatives.

Yet at the same time, the Netherlands’ parliament also permits eels to be driven to extinction in cold blood. All because of the short-term interests of fishermen and fans of eel sandwiches. And so tensions arise, as well as accusations of extremism, a word that is always very tied into the perceptions of the person using it. For some, ‘extreme’ is setting up a party that does not focus on people, but on animals, nature and the environment.

For others, ‘extreme’ is allowing farmers to use so many antibiotics that public health is put at risk as a result of massive MRSA infections among people and animals. ‘Extreme’ is allowing the meat industry to sell products infected with salmonella and campylobacter, which causes the deaths of hundreds and the illness of thousands more each year. Or to prepare for the H5N1 pandemic, predicted by the WHO to affect millions, with only a scenario involving the “elbow bump” greeting to counter infection. We know from the Netherlands Environmental Assessment Agency that the costs of urgently needed climate control could be 50-70% lower if we seriously attempted to reduce meat consumption. Yet the government’s attitude is one of “eat, drink and be merry, for tomorrow we die”.

It is this that motivates a very small percentage of the 4 million animal, nature and environmental activists to break the law. Anyone who reads General Intelligence and Security Service (AIVD) reports on the subject will conclude that these activists represent no more than a tiny fraction of people who fight for the rights of animals, nature and the environment. Their law-breaking must be condemned and our legal system does provide the government with ample instruments to tackle the issue. This has nothing to do with terrorism, and any comparison to terrorism is an obvious exaggeration to anyone, including those that reject any form of violence, such as the Party for the Animals.

To paraphrase Tertullianus, in the blood of laboratory animals, food animals and production animals lie the seeds of activism.

People who stand up for the rights of animals are not criminals. And they should not be criminalized having to sign contracts in which they declare they allegiance to the law. And neither should they be constantly harassed with the question: “and what do you think of radical animal activism.”

Just as representatives of the Liberal Party in the Netherlands are not asked to contractually distance themselves from the culture of greed at banks and insurance companies, those who support animal rights should not be distrusted out of hand because of their sympathy for animals.

The job of the government is track down and try suspected felons and not to engage in imputation or insinuation against anyone.

Niko Koffeman, Party for the Animals senator in the Dutch Upper House of Parliament.

More news: last week, Spanish magazine ‘20 minutos’ held an election for the world’s ‘most beautiful’ politicians. And wouldn’t you know it, I currently hold the 15th spot! And you can still vote 😉
A little odd, actually, that this election assumes beautiful politicians necessarily have to be women. Well, in any case, I’d rather see Spaniards women-watching than bull-fighting.

Till next week